Ниттис

2004, 4 сентября

В старом руднике под Мончегорском соседствуют души комаров и шахтеров

...Начинаем с верхнего горизонта, примерно в середине горы. Над головой нависают надломленные гнилые бревна крепи. Впереди - узкая щель в заваленном проходе. Через нее нам предстоит протиснуться.

- Парни, если щель завалит, мы здесь и останемся, - "радует" неожиданным сообщением наш проводник Виктор Нуар, мончегорский диггер-любитель. - Это единственный выход отсюда. Идем дальше?

Мы - это он, я и мурманчанин Влад Васильев, заядлый велосипедист из Мурманска, обожающий всякие таинственные места, куда нормальные люди и носа не суют. Черт, этак и самим можно в "души" превратиться...

- Н-да, попали... - обводит Влад взглядом грозный потолок штольни. - Ладно, идем. Не поворачивать же назад.

Алексей и Виктор	Вход на верхний ярус

Чуть-чуть истории

Этот рудник снабжал комбинат "Североникель" богатейшей никелевой рудой с 30-х годов вплоть до 1973 года, пока не были исчерпаны доступные на тот момент залежи. После этого рудник законсервировали. Ходят слухи о том, что этот объект был чуть ли не секретным, а с людей, работавших в нем, брали подписку о невыезде - с кого за границу, а с кого и за пределы Мурманской области. Пока нет возможности выяснить хотя бы отдаленно насколько это правда. Что ж, будем считать, что это тема для отдельного рассказа.

Посещение первое

Верхний горизонт

...Под землю мы собирались, как истинные русские - забыв все, что только можно забыть. У меня и Влада отсутствовали даже фонарики. Ими нас снабдил наш проводник - Виктор Нуар, мончегорец, электролизник комбината "Североникель", альпинист и местный диггер-любитель.

- Жаль, что вы не взяли ни курток, ни бахил от комплектов химзащиты, - посетовал он. - Вот увидите, какие мы вылезем грязные: Покидав в рюкзаки запасную одежду и немного еды, отправляемся к долгожданной горе. Виктор приводит нас к довольно длинной и неглубокой расселине с отвесными и ровными стенами.

- Видите? Это верхний горизонт, отсюда мы начнем. Штольня взорвана. После того, как рудник законсервировали, в него стали лазить всякие любопытные личности, вроде нас. После нескольких несчастных случаев вентиляционные шахты залили бетоном, а входы в штольни взорвали. Но здесь после взрыва осталась изрядная щель.

В нее мы и ныряем. Нас тут же обступает могильный мрак, осязаемый и плотный. Кажется, что его можно резать ножом, до того он давит на глаза и мозг. Стоит лишь на секунду погасить фонарик - и тут же получишь сразу два представления - о том, что чувствует слепой человек, которого в довершение всего только что похоронили заживо. Миллионы тонн пустой породы, давящие сверху, ощущаются физически, будто лопата могильщика, готовая в любую минуту опрокинуться над тобой. Обтирая плечами рыжую слизь со стен, бесплодно размышляю о том, как же можно ежедневно, по многу часов, в течение десятилетий работать здесь и не тронуться умом.

Рудоспуск с более высокого горизонта	Рудоспуск на средний горизонт	Завал

Через несколько десятков метров упираемся в завал. Глыбы породы, рухнувшей с потолка, лежат вперемешку с искалеченными бревнами крепи. Некоторые из них нависают прямо над головой. Впереди, у стены, узкая щель. Через нее нам предстоит протиснуться.

- Парни, если щель завалит, мы здесь и останемся, - "радует" неожиданным сообщением Виктор. - Это единственный выход отсюда. Крепь рекомендую руками не трогать. Идем дальше?

- Н-да, попали... - обводит Влад взглядом грозный потолок штольни. - Ладно, идем. Не поворачивать же назад.

Главная опасность в этом руднике - заблудиться, десятки и сотни переплетенных ходов образуют запутанный лабиринт. Непривычный человек в первые минуты под землей ощущает так, будто он высадился на Марс.

Ориентируемся по приблизительной карте штолен, которую Виктор рисовал сам. Он то и дело приседает на корточки и сверяет по компасу направление ходов.

Я, умеющий недурно ориентироваться в лесу и горах, уже через десять-двадцать минут потерял всякое представление о том, в какой стороне выход, и всецело положился на Виктора. На закуску еще один подвох: можно свалиться в какой-нибудь провал, которых в центральной части рудника более чем достаточно. Не заметишь, что ступил на ветхий настил, под которым многометровая мрачная чернота - и улетишь прямиком в преисподнюю... Всюду в этой могиле, куда ни глянь - какая-то омерзительная слизь от постоянной сырости, рыже-коричневого оттенка. Она собралась толстым слоем на полу штолен и окрашивает наши сапоги и штаны в ржавые цвета. Крепь - сплошная гниль, на ощупь она напоминает свежий хлеб, такая же мягкая. Все здесь гниет со скоростью света, поскольку и зимой, и летом температура в штольнях верхнего горизонта плюсовая.

Боковые ходы		Центральный ствол	Остатки рельсов

- Стой! - предупреждает меня Виктор и на всякий случай схватывает за рукав. - Смотри, видишь - шахтный ствол впереди?

Действительно, в свете подсевшего фонарика вижу темный колодец, о глубине которого можно только догадываться.

- Шахтная клеть здесь когда-то ходила, доставляла руду с нижних горизонтов, - поясняет Виктор. - Вон, до сих пор здесь валяются шкивы от тросов. Я один такой шкив как-то раз от большого ума скинул вниз. Он летел несколько секунд, а потом внизу вовсю грохнул обвал. Так что если возникнет желание мой подвиг повторить, лучше этого не делать.

Впечатления сильны, но слишком однообразны. Грязь, тьма и затхлые коридоры, изрытые ямами от вывороченных шпал - они остались в грунте, когда демонтировали рельсы, по которым двигались вагонетки. Слишком здесь неуютно, мало интересного, да и времени тоже - надо еще успеть забраться в нижний горизонт и не опоздать на мурманский автобус. Не очень веря втайне, что сейчас мы выберемся из этой могилы на свет Божий, шлепаю по рыжей грязи за Владом и Виктором.

"Мастерская"

Господи, СВЕТ! Воздух, ветер и серое сентябрьское небо! Я готов оказаться где угодно, хоть в самой глуши - но на земле, а не под землей. Выберусь из любых дебрей, только бы не чувствовать себя похороненным заживо на чужой жуткой, затхлой планете!

Эмоции утихают после проглоченной кружки горячего кофе, сникерса и нескольких печенюшек. Теперь можно и дальше. Да, действительно, какие же мы с Владом грязные! Конечно, Виктор не лучше, но со своей химзащитовской куртки он грязь смоет в два счета. Хорошо, что мы с Владом догадались захватить запасную одежду, иначе в городе от нас будут шарахаться люди.

Заваленный вход на средний ярус	Вход на нижний ярус

Теперь настала очередь нижнего горизонта. Вход в него - небольшая бетонная арка - когда-то был заложен кирпичом, но кладку давным-давно разломали бичи, которые притаскивали сюда куски кабеля и старались выжечь изоляцию так, чтобы жирный черный дым не выдавал их. Теперь весь свод входа в нижний горизонт покрыт толстым слоем копоти. В довершение всего на протяжении нескольких десятков метров штольня наполовину забита снегом и льдом. На коленках не поползешь - слишком неровно. Поэтому передвигаться приходится на обезьяний манер.

Снег, наконец, кончился, но лед кончаться и не думает. Невозможно встать на ноги, даже согнувшись в три погибели, идем "по-гусиному", шаркая о лед подошвами сапог. Очевидно, когда-то штольня была затоплена, или с течением лет ее постепенно подтапливали, замерзая, подземные воды. Интересная структура у этого льда - будто воедино смерзлись мириады полупрозрачных монеток. Ударишь ногой, и они со звоном разлетаются в разные стороны. Явственно чувствуется морозец. Слава Богу, с крепью тут все в порядке.

Перекрёсток - "Светофор"		Чешуйчатый лёд

Стены штольни, как и вход, забетонированы. Кое-где, впрочем, встречаются бревна, но при такой температуре они сохранились в первозданном состоянии. Здесь эстетическое чувство ничто не оскорбляет. Всюду вздымаются ледяные колонны, стены штольни покрыты толстым слоем инея, блистающего в лучах фонариков, - ни дать ни взять подземные апартаменты Снежной Королевы из мультика. Вот только идти по этой красоте - сущее наказание. Поскольку дворников здесь не водится, никто не пытается бороться с гололедицей, и ты каждую минуту рискуешь рухнуть на эти прекрасные монетки. И дай Бог, чтобы при этом тебе не попал под бок ледяной сталагмит с острым кончиком - таких здесь немало.

Признаться, однообразные промозглые коридоры уже чуть поднадоели, романтику подземного холода ощущаешь, лишь пока не успели промокнуть перчатки - руками приходится все время опираться об лед. Тем более, что воздух в подземелье потихоньку теплеет, и ледяная поверхность покрыта тонким слоем влаги, по которой подошвы сапог скользят просто великолепно и риск "навернуться" изрядно увеличивается. Радует одно: уровень льда постепенно понижается, и спина, ноющая и согбенная, становится все прямее и прямее, а затем и вовсе можно выпрямиться в полный рост. Но вот Виктор сворачивает в боковую выработку, и, пройдя короткий коридорчик, мы попадаем в довольно просторный зал овальной формы. У стены стоит столик, по самую столешницу вмерзший в лед.

		"Аккумуляторная"

- Аккумуляторная, - коротко комментирует наш проводник. - Когда-то мы здесь нашли несколько банок от старых аккумуляторов. А у этого столика около года назад вмерзшими были только ножки. Черт, значит вода и впрямь прибывает... Хотя, зря я пугаюсь. Если бы нас могло здесь залить хотя бы теоретически, мы увидели бы не сплошную массу льда, а большие и глубокие лежи в штольнях, струящиеся ручьи. Но ничего этого мы не встретили, значит, вода прибывала постепенно, понемногу, тут же замерзая в холодном воздухе и наращивая слой льда на полу штолен.

	Стол

Немного побродив по аккумуляторной, полюбовавшись старыми лампочками, найденными в нише стены, пофотографировав живописный иней на стенах, продолжаем путь. Воздух... все теплеет и теплеет! Инея на стенах больше нет, бревенчатая крепь уже не выглядит новенькой... А как же, черт возьми, вечная мерзлота? Под ногами снова слякоть. Очевидно, снежная королева не успела добраться до центра горы. Откуда могло взяться это потепление почти в центре горы, не знает даже Виктор. Так, это еще одна тема, которую предстоит обсудить со старыми шахтерами... И что же, интересно, ждет нас впереди? Новый очаг холода или болото, как на верхнем горизонте?

Любопытство гонит вперед, борясь со страхом. Боже упаси заблудиться здесь, ведь рудник громадный, гора вся источена ходами, словно муравейник. Чем дальше забираешься, тем сильнее кажется, что отсюда уже не выйти, так и останемся мы бродить во тьме, словно погибшие души. Но любопытство пересиливает, да и не паниковать же вслух перед товарищами.

		"Кв. с жил 18 - 16"	Мумифицированные насекомые в "Бытовке"

Новая достопримечательность - каморка, похожая на бытовку. В ней - небольшой деревянный, полусгнивший верстак. То ли мастерская, то ли что-то вроде комнаты отдыха... О, да тут потолок когда-то обвалился, весь пол завален крупными обломками! Хорошо, что нас здесь не было в этот момент. А не сыграет ли потолок ту же шутку и сейчас? Но есть здесь кое-что, заставившее меня тут же забыть обо всем на свете. Комары! Мумифицированные комары, немыслимых размеров, белого цвета, прилепились к мокрым стенам. При малейшем прикосновении к ним они рассыпаются в пыль. Похоже, что сдохли эти подземные аборигены еще несколько лет тому назад. Хм, новая шутка странного подземного климата. Он, очевидно, когда-то был гораздо теплее, если эти твари ухитрялись тут существовать... И впрямь другая планета, непонятно, какой шутки ожидать от нее снова!

Идем дальше, окрыленные интересной находкой. Может, попадется и еще что-нибудь столь же экзотическое? Но больше ничего нет. Нашли лишь старый, проржавевший топор, всаженный в бревно лет тридцать пять тому назад. При первом прикосновении топорище отвалилось. Пора поворачивать назад, время поджимает. Неужели и в самом деле не заблудимся?

	Перед расставанием в Мончегорске

И снова - свет, свежий сентябрьский ветерок, весьма, впрочем, сильный: уволок у Влада шапку и швырнул ее прямо в ближайшую лужу. У этой лужи мы старательно счищаем с себя рудничную грязь. Грустно вздохнув, я запихиваю свою куртку в рюкзак. Когда-то она была ярко-красной, а теперь стала рыже-черной. Дома отстираю. А теперь - в путь домой! Вряд ли я когда-либо здесь появлюсь, все-таки лучше привольно гулять по золотисто-огненной осенней тундре, чем копошиться, точно мышь, в этих тесных норах.

Впрочем, зря я попрощался с рудником. Степень своей ненормальности я представлял себе, оказывается, довольно слабо...

Текст: Алексей Михайлов

Photos: Vlad Vasiliev