Владислав Васильев. Моё Пушкиногорье Владиздат, СПб, 1999 г., 36 с.

Эльза Валентиновна Смирнова в "Артеке" (Пушкинский грот). 1979 г.

Эти воспоминания написаны в январе-феврале 1998 г. в виде письма Смирновой Эльзе Валентиновне (СЭВ) по ее просьбе. Она - бывший директор областной станции юных туристов и многолетний (многодесятилетний) друг семьи. С ней я познакомился на областных турслетах 23-27 июня 1977, 27-30 июня 1978 и соревнованиях по ориентированию в марте 1978. В мае 1979 Эльза Валентиновна приезжала в "Артек" забирать псковскую группу. После той встречи мы начали переписываться.

Тема воспоминаний была поставлена предельно четко: "Я и Гейченко". Чтобы выполнить эту задачу, для освежения памяти пришлось "поднять" свои записные книжки, письма, карты. Этот процесс оказался довольно длительным и даже мучительным, что неминуемо отложилось на тексте. Причем в результате нашим с СЭВ встречам и переписке оказалось уделено большая часть моего прошлогоднего письма. Эту часть я сознательно сохранил, поскольку практически все воспоминания о Гейченко у меня в памяти связаны с ней. Это и не удивительно: ведь именно она были организатором тех слетов-десантов, во время которых мне и посчастливилось встретиться с Семеном Степановичем. В последующие годы именно через переписку и общение с Эльзой Валентиновной я узнавал что-то новое о Нем, проникался ее заботами о Пушкиногорье. Письма СЭВ постараюсь привести как можно полнее. Может, пригодится, если Эльза Валентиновна соберется написать свои мемуары или кто будет писать о ней. Хотя мне не передалась ее одержимость Пушкиногорьем, у меня всегда сохранялось ощущение причастности к этому святому месту и отношение к Семену Степановичу, как к близкому человеку. Я был в Заповеднике считанное количество раз (три раза в школе и два после), однако часть моего сердца навсегда принадлежит Пушкиногорью, а Семен Степанович и Эльза Валентиновна стали для меня духовными Учителями. Пользуясь случаем, говорю свое огромное спасибо и низкий поклон за это.

Начну с двух адресов, записанные на слете в Пушкинских Горах летом 1978:

- 180007, г. Псков, Красноармейская наб., д. 9, кв. 110. Бойков Павел;

- 184140, г. Ковдор Мурманской области, ул. Зеленая д. 13. кв. 23. Черных Елена.

Паше я писал, но ответа не было. Лена - бывшая псковичка, переехавшая с родителями сразу после слета на Север. Сохранилось единственное письмо от нее (второго, насколько я помню, не было):

Конверт письма от Лены Черных

"Владик, здравствуй! Очень хорошо, что ты написал. Знаешь, как ни странно, но я начала потихоньку забывать про Пушк. Горы, может быть потому, что жила я воспоминаниями об этом слете одна. ... Если у тебя хоть что-нибудь получится, в смысле фотографий, то пожалуйста вышли. А кому-нибудь еще ты пишешь, кроме Пашки? Иринка К, может быть ты ее помнишь, писала, что по областному телевидению выступал Саша. Он рассказывал о нашем слете. Правда интересно! Да, попала я туда по счастливой случайности, просто повезло. ... Лена. 9/X-78 г."

Я и Семён Степанович Гейченко. 1978 или 1979 г.

С Семеном Степановичем летом 1978 мы встречались, только в памяти все перепуталось со встречами 1979-го. Осталось чувство приобщения к Пушкиногорью, подаренное его рассказами и гордость от знакомства с Главным Хранителем. Детали, конечно, ушли безвозвратно, тем более что у меня в том году начались поездки на областные и Всероссийские олимпиады, наградили путевкой в "Артек", потом экзамены за 8 класс... Что-то можно было бы вспомнить, просмотрев свои фотопленки с Пуш. Горами за 1978 и 79 гг., но они, похоже, навсегда, осели у СЭВ.

Насколько я был горд знакомством с Гейченко, показывает запомнившийся эпизод поездки в "Артек" весной 1979. В поезде, чтобы скоротать время, стали проводить игру в вопросы и ответы. Я спросил: "Как имя и отчество у Гейченко?" Конечно, хотелось покрасоваться и похвастаться знакомством с ним. Поскольку ребята были из Псковской области, в основном юные журналисты, объяснять, кто такой Гейченко, не пришлось, однако имени и отчества никто назвать не смог. Закончилось мое бахвальство конфузом: как на грех, запамятовал.

Конверт письма Э.В.Смирновой от 31.05.1979 г.

Вот первое из писем Эльзы Валентиновны. Отправлено из Пскова 31.05.79, пришло в Великие Луки 01.06.79 (по штемпелям).

"Здравствуй Вадим! (Владик!!!)

Получила письмо в день отъезда на слет учителей, те. 25 мая. При всем моем желании ничего не смогла сделать, а телефона не знаю твоего. Но все еще впереди! Если хочешь, то после экзаменов можешь приехать, нужна помощь. А уж о слете я и не говорю. Пленки не проявила, а ведь прибавились еще. Тогда-то мы и попечатаем. Ведь выставку надо к слету делать. Слет учителей прошел интересно. Вашей команды (те. из Великих Лук) не было. Учителя были как дети. Ведь дух соревнования захватывает всех. Дико много всяких маленьких и больших проблем. Вырастешь - узнаешь. Это если будешь ближе к практической жизни. Например, нужны умывальники для базы в Пушкинских Горах. Их нет (только частным лицам продают). Ну а если и выпишут, то вместо "умывальник" надо писать "ведро". Вот такая нелепость. И мне кажется, что все это придумали те, вчерашние плохие ученики, став взрослыми дядями тетями. Но к сожалению, этому в школе не учат (экономика, экономия и т.д.). Ни пуха тебе, ни пера!

Подбираю команду учителей, ведь будет Всероссийский слет учителей-туристов. Подобрали 12 человек, а надо 9. Среди них те, кого я "приглядывала".

Ну вот и все.

Эльза Валентиновна. 31.05.1979."

Слет, на котором нужна была моя помощь - школьный областной туристский слет в Псковском районе (22-25 июня). Приехал я действительно раньше, что-то делали на ОСЮТур, потом прошли маршрутом Псков - место слета (или поход был на следующий год?)

Группа туристов-школьников в Пушкинских Горах. 1979 г.

В июле был слет в Пушкинских Горах. Это был удивительный праздник, запомнившийся навсегда. Жили в школе, нас было много и было весело. Запомнились разнообразные конкурсы. До сих пор с гордостью храню значок с рельефом Пушкина, полученный тогда за один из них. Был поход с нашей Людмилой Владимировной Горшковой (руководителем кружка туристов великолукского Дома пионеров) на Чертову Гору и встреча с ветеранами. Было общение с ребятами из других городов и районов. Тогда и сложился наша "четверка" - две Марины: одна из Опочки (Опочка, ул. Лесная, 3, Поливко Марина), другая - из Локнянского района (Башово, п/о Самолуково, Платонова Марина) и Лёша из подмосковных Мытищ. Но главное, конечно, - трудовые десанты. Разбирали фундамент баньки, сооруженной в послевоенные годы для сотрудников заповедника, прибирали аллеи, выпалывали траву на дорожках Святогорского монастыря... Было удивительно радостно оказаться в Пушкиногорье не обычными туристами, приехавшими "отметиться", а оставить там частичку своего труда, своей души.

Маршрут похода Селихново - Чёртова Гора - Васильевское. 1979 г.	Я, Марина Поливко, Марина Платонова, Лёша. 1979 г.	Эльза Валентиновна в Михайловском. 1979 г.	В Михайловском. 1979 г.

Были многочисленные встречи с Семеном Степановичем. Почти все они проходили в неофициальной обстановке. Конечно, часть встреч была запланирована заранее, но никакой заорганизованности не чувствовалось. Знаете, конечно, как зачастую проводились встречи с ветеранами: с торжественным построением, рапортом-отчетом, последующим слушанием заученного воспоминания о Подвиге и заранее подготовленных вопросов, показывающих живой интерес слушателей. Ничего подобного не было. Просто во время работы подходил Он и начинал что-то рассказывать. И как-то сразу все собирались вокруг и начинали слушать. Он мог говорить о чем угодно, результат был один - все, как зачарованные, внимали ему с неподдельным интересом.

На что больше всего походит мое восприятие С.С.? Он мне кажется сказочником-чародеем, добрым гением Пушкиногорья. Может быть, потому, что до приезда я прочел его книгу "У Лукоморья", немного напомнившую сборник сказок (в первую очередь названием). А может, потому, что на одной из встреч он "на ходу" придумал настоящую сказку. Сказка была самая незамысловатая - о том, как злые псы-рыцари пошли на Русь и много-много дней куда-то шли. Вот они "Один день идут. Два дня. Три дня..." и так далее больше чем до ста. И во время этого перечисления я начал понимать, что поход растягивается потому, что Семен Степанович придумывает, куда бы их завести. В конце-концов они доходят до Воронича, откуда их гонят обратно. Самое интересное в сказке было не содержание, а то, что мы оказались свидетелями творчества настоящего Мастера.

Не помню, чтобы он что-либо рассказывал лично о себе. Он говорил о том, как много было разрушено, как тяжело далось восстановление Заповедника. Он рассказывал об окрестных полях и лесах. Конечно, говорил об Александре Сергеевиче. Но себя не выпячивал никогда. Помню один свой вопрос. В те времена я несколько ревниво относился ко всему, связанному с моим родным городом и поэтому спросил: "Был ли Пушкин в Великих Луках?" Ни в одной книге о Великих Луках подтверждения этому не было. Молчали об этом (и спорят до сих пор) великолукские краеведы. Когда я спрашивал, у меня не было сомнений, что Семен Степанович - тот человек, который может ответить абсолютно достоверно. Было радостно узнать, что Александр Сергеевич действительно проезжал - по дороге в Москву. Пришлось довольно много порыться в литературе, пока убедился, что он действительно был. Только не по дороге в Москву (туда Пушкин ездил через Псков и Новгород), а по дороге в южную ссылку. Впрочем, это тема особого разговора.

Другое восприятие Гейченко - как рачительного Хозяина. Помню, как однажды он подошел и похвалил за хорошую уборку Еловой аллеи. Захотелось ему нас поощрить - а не разрешить ли нам пройти по аллее Керн? Нет, лучше не надо - повредит корням древних лип, а они и так много болеют. Но выход все же находит - пускает нас пособирать чернику в лесах вокруг той поляны, где проводятся Дни поэзии. И нет никакой обиды за запрет, а черника кажется в несколько раз вкуснее.

Главное достоинство Семена Степановича для меня - его влюбленность в Пушкиногорье, его самоотдача при служении Своему Делу и способность передать свое отношение окружающим. После встреч с Ним его слова из "Памятки паломника" запали не только в голову, но и в сердце:

"Помогайте сохранять заповедные леса, рощи, парки и сады, жестоко пострадавшие в годы фашистской оккупации Псковского края и до сих пор полностью не залечившие свои раны.

Ходите, пожалуйста, только по дорожкам. Траву и бровки аллей не топчите, они плохо восстанавливаются.

За ограждения не заходите. Цветы, кустарник, деревья и другие дары природы сохраняйте в том виде, в каком увидели их.

Будьте осторожны с огнем, бумагу и окурки кладите в урны и ящики.

Если вы приехали с собакой, оставьте ее в машине или держите около себя на привязи.

Соблюдайте тишину. Крайне нежелательно включение радиоприемников и магнитофонов. Они пугают птиц и мелких зверей, нарушают очарование пушкинских мест.

Помните, за вами идут другие паломники.

Берегите Заповедник на радость всем добрым людям!"

Семён Степанович и мы. 1979 г.

Была одна официальная встреча - в дни нашего слета над Заповедником брала шефство одна воинская часть. По этому поводу на площадке у Дома-музея был митинг, на котором кроме представителей Пушкинского заповедника и воинской части были лишь случайные туристы и не было корреспондентов (в те времена все, что было связано с армией, старательно секретилось). Семен Степанович был в зеленой военной рубашке и шапке-пилотке. Именно в тот день был сделан "исторический" (для меня) снимок, на котором рядом с Гейченко стою я, две Марины и Леша. Помню, тогда я специально захватил "У Лукоморья", чтобы получить автограф. Но та встреча оказалась настолько мимолетной, что не было времени даже на это - Семен Степанович торопился продолжить встречу с военными в более раскованной обстановке. Так его книжка и осталась неподписанной, автограф, сделанный в другой день, остался лишь на "Памятке паломнику".

После окончания слета-десанта наша "избранная" четверка вместе с Эльзой Валентиновной осталась на день-другой в Пуш. Горах. А неугомонный Гейченко собрался в одно из бывших поместий (в Воскресенское), чтобы изучить возможность воссоздания еще одной усадьбы, посещавшейся Пушкиным. Поехал на легковой машине, и взял с собой, кроме водителя, СЭВ и двух Марин. Больше Его увидеть не довелось.

	Встреча с М.Е.Васильевым. 1979 г.

Были, конечно, встречи и с другими сотрудниками. Ведь мы за время работы успели побывать во всех уголках Пушкиногорья, и постоянно нас сопровождали не обычные экскурсоводы, рассказывающие "вылизанный" текст. Но запомнил лишь своего однофамильца, хранителя Святогорского монастыря Михаила Ефимовича Васильева. Из беседы с ним не запомнил ничего, на мой взгляд, он был несколько мрачноват. Помню лишь, что в конце беседы он нам подарил по значку с пушкиногорской турбазой, а также "левые" разговоры о том, что он верующий и за это постоянно страдает от "компетентных" органов.

Конверт письма от Э.В.Смирновой от 15.07.1979 г.

После слета наша переписка с СЭВ продолжилась. Сохранился конверт (без письма) с неразборчивым великолукским штемпелем от 15.07.79(?). К обратному псковскому адресу сделана дописка: "(Ялта, Крым. До востребования. Пиши до 20 сент.)". Видимо, в нем СЭВ переслала лишь фотографии.

Следующее письмо отправлено из Острова 24.10.79, пришло в Вел. Луки 26.10.79:

"Здравствуй, Владик!

Вот, наконец, я уже не выдержала и взялась за письмо. Когда я что-нибудь "должна", то нелегко на душе. Но ведь и просто отписываться нельзя. Нужно и настроение и желание, Кажется, что все это есть. Ну, хватит вступлений. Главное - нет времени. А ведь и дома надо-что-то делать! Получила в Ялте твое письмо. С опозданием правда и из-за тебя и из-за меня (паспорт был отдан хозяйке. Понимаешь, человек лишен своего паспорта, тк. ему не верят. Ведь как и в гостинице - достаточно записать данные о личности. Но,.. вот так унижают тебя.) Когда я туда ехала (в Ялту) на троллейбусе, то все во мне пело, но: жилье плакало. Я избавилась на время от забот. Кстати - очень хорошо выработать привычку полностью включаться или отключаться от чего-либо. Но, очевидно это очень трудно и можно сделать лишь тогда когда выполнил намеченное. При отъезде у меня остались долги в газету. До сих пор я должна в этом плане. Что-то не могу от перегрузок теперь не спать (а было ведь так). Всему есть предел.

Итак, 27 сентября я выехала из Ялты, тк. 1-го надо было быть в Ленинграде на семинаре. Опоздала на полдня. Билетов было не достать. Ехала Ялта - Москва (поезд), Москва - Псков (самолет), в Л-д - самолетом. В Москве навестила Алешу. Я малость в нем разочаровалась в Пушкинских Горах. Уж больно он инертный и ленивый был. Я об этом ему сказала. Но кажется это прошло и встреча с ним принесла большую радость. Как твои дела? В Л-де была с 1-го по 7-е. Между нами были всякие дебаты. Я выступила с проблемными вопросами, но... многие повисли в воздухе. В том числе вопрос о подготовке руководителей кружков. Ведь их нужно учить. Но вот все занимаются самодеятельностью. И все же - в жизни надо выбрать дело (любимое) и невзирая на трудности идти к цели решая постепенно поставленные задачи (люблю же, с учетом общих интересов). Я была настойчива в школьные годы в решении задач. Наверное, это дало свой результат. Но вот сегодня Софья Ивановна слышала выступление писателя о том, что таким людям труднее жить. Но верно без этих трудностей такому человеку будет пусто. ... С 15 по 18 была в Риге (25 республ. станции). Каждую субботу и воскресенье бываю в П. Горах. Веду переговоры на предмет проведения семинаров. С 24 по 26 будут учителя рус. яз. и лит. из Белоруссии. С Людм. Вл. никак не связаться было. Поэтому осенний поход не состоится, да и она поздно отчиталась за тот. Если ты приедешь в Пушкинские Горы 28-го (я сделала заявку на автобус для вас), а возможно и в мой заезд в В. Луки на празднование Дома пионеров (буду стараться вырваться от белорусов 25 или 26 утром), то поговорим о походе по области или совместной поездке по одному плану, а Карпаты оставим на лето. Обещаю, что пойду (или на Кавказ). Но надо будет и 12-дневные сборы проводить. ... До встречи. СЭВ. Пиши."

Открытка от Марины Платоновой

Разговоры о походе по Карпатам появились потому, что тем летом наш кружок туристов-краеведов поехал в Подмосковье на Центральную станцию юных туристов-краеведов и там мы жили вместе с ребятами из Ивано-Франковска. Потом я с ними списался и они прислали карты с маршрутами походов по их горам. Там же (в Подмосковье) встречался с Лешей, мы с ним даже ездили смотреть салют (видимо, в день Военно-Морского флота). С Мариной Поливко мы иногда писали друг другу, свидетельство этому - сохранившаяся новогодняя открытка.

Еще одно письмо. Штемпели: Псков - 14.01.80, Великие Луки - 15.01.80.

"13.01.80. Воскресенье.

Владик! Здравствуй!

Получила твое письмо. Вот теперь я уехала, не попрощавшись с тобой. На следующий день была встреча в школе. Сразу пришло 6 человек. Из гор, районо, Людмила Влад. и Володя. Пока что из 9 текстов есть один, Володин. Здесь в субботу хоть и была в школах и ко мне приходили из 12 шк. Но очень трудно что-либо сделать. Надо вжиться, познакомиться с материалами.

На самолете я не улетела. Ехала поездом. Это мучение. А ведь должна была быть на обл. комсомольской конференции (с 9 утра). ... Ни одной замечательной речи. Даже представитель ЦК ВЛКСМ серо говорила.

Вчера неожиданно попала в театр. Моя воспитанница пригласила. "Мы, нижеподписавшиеся". Современная пьеса. Сыграно очень хорошо. Просто рада за наш театр. Зрители приняли их тепло на этот раз. А ведь всякое бывает. Но оказывается я и в театре все близко к сердцу принимаю. Вредно мне. Мне нужна музыка для отдыха. А проблем и в своей работе хватает.

Пленки пришлю после просмотра и отпечатывания некоторых фото. Конечно же, с возвратом. И твои пришлю. ... Сегодня написала три письма. Сижу на работе. Думаю идти на лыжах. Впервые в этом году.

Письмо написала ветерану (предс. секции саперной бригады, помнишь в П.Г. были?), журналистке (Учительская газета) она прислала мне поздравление и просила написать в газету. Желаю тебе успехов. ... Пиши, когда будет возможность и необходимость. Всегда рада получить весточку от тебя. Выкраивай время ходить в Дом пионеров."

Маршрут похода	Мы на горе Лобно. 1980 г.

На майские праздники 1980 г. состоялся наш поход по области: Пустошка - Кряковская высота - Кудеверь - г. Лобно - Новоржев. Были СЭВ, две Марины, Андрей Карпулев, Володя Лукашов и Володя Аксенов. В тот поход мы "открыли" высочайшую точку Псковской области - г. Лобно с широчайшим обзором окрестностей (говорят, в хорошую погоду оттуда видны поезда, проходящие в районе Бежаниц, а это больше 30 километров). А эхо там - просто бесподобное. Еще на душу легли встречи с двумя душевными женщинами - Александрой Георгиевной Филипповой из Криухи, проводившей нас до Кряковской высоты и Устиньей Ивановной Семеновой из деревни Харитоново под горой. Запомнилась, конечно, и последняя "холодная" ночевка в палатке после снегопада.

Письмо из Пскова 14.05.80 - в Великих Луках 16.05.80.

"Здравствуй Владик

Получила твое письмо, но писать ответ и размышления пока некогда. Мне лично не удалось выспаться как тебе, тк. я со школой N 7 участвовала во встрече ветеранов 269 дивизии (авиационной). Все ветераны (летчики, механики и т.д.) - удивительные люди. Занята я была до 10-го числа. Ездила с ними в П. Горы. Там встречались с Гейченко. Пленки не проявила, тк. не было проявителя. Добыла. Сегодня возможно проявлю. Если надумал - приезжай. Мешать не будешь. ... Володя прислал билеты. Я забыла все бумаги в Новоржеве (маршрутный лист и тд). До сих пор не попали мне бумаги. ... Привет родителям.

14 мая 1980 г. СЭВ"

Короткая записка (почему-то без конверта):

"5.06.80 г.

Здравствуй Владик!

Посылаю тебе фото. От Володи А. так и не получила письма. Поэтому ему ничего не посылаю, да и адреса не знаю. Где ты был на период сборов? Что с соревнованиями, походом? Сейчас особенно горячая пора у нас. Жаль нет возможности получить помощь от вас с Володей.

Приветствие маме и папе.

Пиши.

СЭВ."

Летом 1980 был мой последний областной турслет школьников (23-26 июня). Тогда же я сходил с кружком на исток Волги (во второй раз). А конец лета я провел у СЭВ на станции, старательно перекопирывая карты-километровки юга области. А затем, заняв 5 рублей у Людмилы Константиновны Фроловой (была такая сотрудница у СЭВ, очень интересный человек) уехал в Новгород.

Маршрут похода Новоржев - Андро-Холм	В походе Новоржев - Андро-Холм. 1980 г.

Осенью был еще один, последний наш совместный поход: Новоржев - Бородино - г. Лобно - Андро-Холм. Зимой для меня было трудное время из-за олимпиад. На областной я занял 1-е место по математике и 2-е по физике. При этом стал победителем конкурса журнала "Квант" и поехал на Всероссийскую олимпиаду все же по физике. И там занял 5-е место, причем мой "конкурент", мальчик из Пскова - предпоследнее. Своим результатом я был очень доволен еще и потому, что если бы я занял одно из первых 4-х мест, то на майских праздниках пришлось бы ехать на Всесоюзную олимпиаду и я бы не смог сходить еще в один поход. А так мне удалось сводить группу из младшего 9-го класса по маршруту Невель - Турки-Перевоз - Чайки - Себеж, а затем помочь ребятам на городском турслете.

Затем - выпускные школьные экзамены и вступительные на физфак Ленинградского университета. После поступления совершил свой самый длинный 250-километровый поход по нашей области: Себеж - Идрица - Усть-Долыссы - г. Лобно - Новоржев. Большую часть похода (до Обезьяньего острова) прошел с Володей Аксеновым и его братом Алеком, оставшуюся часть - один (ребятам надо было вернуться). Пишу про это в основном потому, что там была "наша" гора Лобно.

Конверт письма Э.В.Смирновой от 29.12.1982 г.

Письма СЭВ во время моей учебы в Универе отличаются лаконичностью (в основном поздравления). Связанного напрямую с Пушкиногорьем не нашел. Разве что в поздравительной открытке с 1983-м годом, написанной в Москве проездом из Брянска, Эльза Валентиновна сообщает, что Леша на втором курсе геолого[?]разведывательного. Да в апреле 86-го пишет, что ушел из жизни Подкопаев (это тот ветеран, с которым мы как-то встречались). А в письме, написанном СЭВ по дороге на "остров Свободы" - что я прислал интересный план похода с картой, причем последнюю Эльза Валентиновна даже взяла на Кубу. У меня почему-то это вылетело из головы - наверно, я предлагал пройти старой компанией в Пушкиногорье.

Я в эти годы здорово отдалился от Пушкиногорья. Конечно, не от Пушкина - так много в Питере связано с ним, что не посетить его места было просто невозможно. Был в музее Пушкина и парке в Царском Селе, музее-квартире на Мойке, на месте дуэли на Черной речке... Но главным было другое. Учеба. Занятия в турклубе (походы по Памиро-Алаю, Онежскому озеру, Кавказу, Хибинам). Факультетская группа "Поиск" (создание комнаты боевой Славы, походы по Зеленому поясу Славы). Поход в 1986 г. по Селигеру (Осташков - Волговерховье - Полново) вместе со своим школьным учителем физики Эдуардом Максовичем Марголиным и его учениками. Причем этот поход стал первым в цепочке походов по рубежу, на котором были остановлены фашистские войска ("Рубежу Мужества"). Работа в стройотрядах в Ленинграде, Праге и Лейпциге. Геологическая практика в Крыму. Поездка в Болгарию.

После окончания физфака - работа в институте разведочной геофизики, причем 4 лета (1988-91) - в экспедициях в Забайкалье. Неудачная женитьба (1987-89), от которой остался сын (1988). Наша переписка в это время заглохла, восстановилась с 1990.

Конверт письма Э.В.Смирновой от 23.03.1990 г.

В письме от 23.03.90: "Семен Степанович плохо себя чувствует. Я была в конце февраля у него. Действительно пила чай. Он еле встал. Надо ему посетить врачей. Не знаю выехал ли он в Ленинград. У него же стимулятор в груди. Да с почками (а может ошибаюсь!) плохо. Директором его заместитель Бозырев. Думаю, что вам в жизни повезло в свете с тем, что занимались в кружке. Столько узнали и добрые привычки привились. Все как говорит СС: "Надо в Пушкинских Горах каждому сделать прививку".

Я работаю в ДП. С моим преемником связи нет - он не пожелал. "Сам с усам". Краеведением он не занимается и говорят заметен спад. Хотела написать ему письмо-обращение, но сказали, что он не тот человек. Всего-навсего "турист-разрядник", без краеведения, без интересов."

Моя и Юлина свадьба 22.06.1990 г.

Весной 1990 - наша встреча на свадьбе у Володи Лукашова в Ярославле, а в июне (22-23) - на моей и Юлиной свадьбе в Питере и В. Луках (после которой Володя стал моим шурином). 6 сентября 1991 - родилась Лера.

Письмо без даты, видимо, ноябрь 1991 г.: "В октябре сначала ездила в ПГ для организационных разговоров, а 11-14, 20, 21 была с трудовыми десантами. Писала в 16 районов. Из г. Великие Луки приехало 3 группы. Но двум группам не повезло 21 выпал снег и работать не удалось. (приехала 1 с.ш., 8-ая (Дом пион.), а 20 была 7-я). ... По пушкинской тематике работаю на область как член Совета секции детей и юношества Общества друзей пушкинского музея-заповедника (п. Пушкинские Горы), выпустила специальную страничку в газете "Пушкинский край"."

30.01.92: "Сейчас идет пушкинский месячник в одной из школ."

Март 1992: "Поездки в Пушкиногорье, выставки. Провожу ежегодно пушкинские месячники. Это отнимает много времени. У меня всего 18 час., а работаю на все 48. Сейчас собираюсь расслабиться. Вернее после 17 марта. 17 марта - 70 лет заповеднику. Семен Степанович очень болен. С лета. Лежит, иногда сидит. Последний раз видела его 9 января. Даже записала его обращение к ребятам."

Август 1992: "Маршрут очень хороший. Может быть приурочить к приезду Пушкина в ссылку в Михайловское? 21 августа? Но я еще не знаю когда августовское совещание. Мне на работу в день совещания. А кто пойдет? Где Володя? Адрес Андрея не могу выслать. Пишу письмо на даче, а он дома (адрес). Очень хорошо, что ты откликнулся. Насчет пленки. Она цела. Но сейчас в школе. И не смогу выслать. Я не раз делала фото Гейченко в военной форме (там этот кадр). ... Владик! А мог бы ты в сентябре (после середины?) Я собираюсь по маршруту Псков - Пушкинские Горы (?) Помог бы разработать маршрут. А подключиться в поход где-то к Пушкинским Горам, дня за 2-3 до конца. Я это на тот случай, если ребят не собрать на этот поход и из-за август. совещания."

Первый упомянутый маршрут - к истоку Великой(?). Для другого маршрута (Псков - П. Горы) предложил два варианта: вдоль Великой и по полотну бывшей железной дороги. Ни один из этих походов так и не состоялся. Зато летом я затащил СЭВ на дачу к своим родителям в Занюсское под Луками.

Фотография из письма от 28.12.1994 г.

В письме-поздравлении с 1995 г.:

Сегодня в 7 утра ездила на дачу за елкой. Вот греюсь и печатаю."

8.5.95 (по штемпелю):

"Мне нужно Владику задать вопросы о значении труда в П. Горах (тем летом и потом). Может он сам напишет. Без вопросов. Чего это значило для души, для развития, общения, общества. Дело в том, что с 3 июня станция будет проводить лагерные сборы (в палатках). Это по моему плану к 200-летию Пушкина. Мне хотелось бы сделать выставку "Они были первыми" - 1. Вл-ик. 2. Учитель (в Пск. р-не). 3. Музыкант. Трое могут составить интересный рассказ."

Март 1996:

"Я все "заполитизированная" и не могу спокойно все переносить. Даже Пушкинский заповедник меня не отвлекает. Ведь там началась тоже "война". Нового со старым. Хотят изгнать дух Гейченко. Но как же можно так обращаться со Своеобразным Гением? В числе приближенных нового директора (кандидата экономических наук) бывший враг Гейченко и заповедника некий Будылин. Директора с ним объединяла еще и вера. При этом делаются гадости. Уволены те, кто сорок лет работал, кто создавал музей! Наступает темное время, хотя... они теперь размещены в прекрасном Храме Пушкина, построенном по идее Гейченко. И теперь не 20 сотрудников, а 200! И выжить настоящим сподвижникам Гейченко очень трудно. "Новые" "удалили" хранителя Тригорского, который жил на Савкино и не помышлял о государственной квартире. И вот когда его с женой (зам. дир. по науке была, а в прошлом хранитель Тригорского) уволили, то они уехали в Смоленскую обл., где будут создавать музей Грибоедова (Хмелиты). И что бы вы думали? В газете Пск. пр. этот Будылин, восхищаясь молодостью и энергией молодого директора пишет, что не все выдерживают это (молодость? энергию?) и ... уезжают, обменяв былое на "благоустроенную квартиру". Вот вам суть всех ельцинских деяний. Опорочить людей, историю и подло делать свои делишки.

Провела 4 обл. детский пушкинский праздник. Пока я была у дел, но чувствую, что тоже буду "сметена". Хотя... Прошла собеседование на высший разряд 14 (сказали, что можно бы и выше, да нет). Но не знаю, будут ли держать в ДП. Собираются сокращать 4 единицы ставки. Вообще-то у них 5 работников + директор. Правда в лице этого ДП и спортшкола и методисты по восп. работе (вместо РОНО) - центр воспитательной работы со шк-ми. ... Ну вот и все. Разбирайтесь в написании. Это загадка-ребус. Эльза Валентиновна. 20.3.96."

Декабрь 1997:

"... До сих пор еще не ездила в Пушкинские Горы. Стала ездить в Середкинскую школу, где Андрей из Опочки. Ребята и учителя восприняли хорошо. Будем готовиться к 95-летию со дня рождения С.С.Гейченко. Приветствие от Софии Ивановны. Обнимаем.

26.12.97.

P.S. Готовила ребят к выступлению на научно-практ. конф. (проводит центр работы с одаренными детьми). Да, значит в свое время мы проводили эту работу. Но вышестоящие люди (лица в должностях) не придавали значения этому. На конференции было просто много рефератов, а не материалов на основе сбора, исследования и анализа. Мой мальчик получил грамоту. При встрече до подготовки было предложено на пленарном выступить еще и девочке ("Заветам Гейченко верны"). Но... я все хорошие слова из Обращения ССГ отдала девочке и решила свой текст не отдавать. (Да и выдохлась я, готовя три выст. по 10 стр). А девочка заболела. И... все даром прошло.

Пишу в разные регионы и... путешествую. К тому же позавчера давала урок (попросили) по теме "Горы" в 6 кл. "Была" в Карпатах, на Кавказе, Тянь-Шане, Алтае, Саянах, Памире, Урале. А ведь везде я была!"

Конверт письма Э.В.Смирновой от 26.12.1997 г.	Фотография из письма Э.В.Смирновой от 26.12.1997 г.	На даче Эльзы Валентиновны. Фотография из письма от 26.12.1997 г.	Фотография из письма Э.В.Смирновой от 26.12.1997 г.

Теперь о себе. В последние годы, кроме работы, я "дышу" походами. "Тема" пешеходных походов по "Рубежу Мужества" Средней Полосы завершилась 8 мая 1995. В результате я за 12 "больших" (от 50 до 450 км) походов и несколько "маленьких" прошел маршрут Тула - Серпухов - Наро-Фоминск - Зеленоград - Дмитров - Тверь - Селижарово - Осташков - Лычково - Новгород - Малая Вишера - Тихвин - Санкт-Петербург. Ходил в основном один, хотя два маршрута (Селижарово - Осташков и Полново - Лычково) - с Юлей, один (Осташков - Волговерховье) - с Э.М.Марголиным и его школьниками, а еще один (Малая Вишера - Тихвин) - с Мишей Карымовым. В 1994 эта тема продолжилась на Кавказе - мы с Володей Лукашовым прошли по-вдоль Главного хребта Западного Кавказа (Новороссийск - Дефановка - Садовое - ст. Чинары). Не знаю, удастся ли этот маршрут продолжить, главная проблема - один не пойду, а попутчика не найти. А карты есть, да и маршрут практически готов (ст. Чинары - Гойтхский перевал - плато Лаго-Наки - Гузерипль - Псебай), километров 200.

Началась "тема" Ловати и "пути из варяг в греки". В 1992 я с Юлей, а в 1993 - один дошел до истока Ловати, удостоверившись, что она вытекает не из озера Ловатец, а из болота Чистик западнее, причем в 93-м прошел вниз от истока до Сафроново и Занюсского. В 1996 изучил место древнего волока (болото Волочинский мох) и прошел вдоль Ловати (Великие Луки - Городище - Купуй - Полибино - Зуи - Занюсское). В 1997 "открыл" курганы вдоль Ловати у д. Борисоглеб (Зуи - Борисоглеб - Комша - Борки).

В 1993 начались велопоходы по "Рубежу Мужества" (1993: Волхов - Старая Ладога - Войбокало - Синявинские высоты - Усть-Ижора - Санкт-Петербург; 1994: Санкт-Петербург - "Дорога жизни" - Новая Ладога - Волхов, Волхов - Старая Ладога - приладожские каналы - Вороново - ст. Оять; 1995: Волхов - Вороново - Свирица - Лодейное Поле; 1997: Ваганово - пос. Морозова - Невская Дубровка - Санкт-Петербург, Волхов - Тихвин - Чудово - Новгород). По "пути из варяг в реки" в 1997 проехал от г. Волхов вдоль р. Волхов до Чудово (участок Чудово - Новгород пройден месяцем позже), а в 1998 г. - от Новгорода через Старую Руссу и Холм - в Великие Луки. В эти походы я ездил с двумя приятелями-велотуристами - Игорем Болдовым и Юрой Нестеренко (правда, не всегда втроем).

Карта путешествий А.С.Пушкина (фрагмент)

Конечно, по возможности посещал пушкинские места. Три раза, не считая школьного посещения, был в Твери (1989, 1992, 1994). В 1989, проезжая с Юлей из Твери (тогда Калинина) в Селижарово, полдня провели в Торжке (Пушкин останавливался в нем свыше 20 раз). Мы оказались очарованы этим милым городком, обошли большую часть старинных памятников. В 1990, опять же с Юлей, по дороге в Полново, облазили Валдай. В 1992, идя маршрутом Тверь - Селижарово, специально завернул в д. Грузины под Торжком, где в имение Полторацких приезжал Александр Сергеевич в гости к Анне Керн. Обошел парк с прудом и валунным мостом, побывал в усадебном доме (после революции - тюрьма, психбольница, в годы войны - госпиталь в 10 км от линии фронта, сейчас приспособлен для жилья, что-то вроде коммуналки). В помещении бывшей столовой даже сохранилась лепнина, которую мне показали, вынув кусок двери (ключ быстро найти не смогли, а ждать я не мог). Сентябрь 1994 - наша поездка в Псков (с Мишей Карымовым) и остановка у СЭВ. Много раз бывали в Пушкине (б. Царском Селе).

В 1995 с Игорем Болдовым проехали на велосипедах по "пушкинскому кольцу" Гатчинского района: Гатчина - Воскресенское - Кобрино - Сиверский - Выра - Гатчина. В Воскресенском посетили Суйдовский парк, могилу А.П.Ганнибала, в Кобрино - музей Арины Родионовны, а в Выре - "Дом станционного смотрителя". Суйдовский парк особых эмоций не вызвал - есть каменная скамья, несостоявшийся музей и дуб "у лукоморья" (у излучины прудика), который так и не смогли опознать. Могила Ганнибала - просто мемориальная стелла у дороги, настоящая могила затерялась на сельском кладбище. Кобринский музей не понравился. Явно скучающая девица как-то неохотно оторвалась от книжки и после того, как мы купили билеты и отказались покупать местные буклетики, потеряла к нам всяческий интерес. Зато музей в Выре приятно удивил своей непохожестью на остальные музеи, какой-то он "домашний". Веревочек и табличек "Не заходить - Не трогать" почти нет, экскурсовод не ведет, а сопровождает группу, обращая внимание на наиболее важные экспонаты, не торопит перейти в следующую комнату и предлагает какие-то вещи подержать в руках. Ощущение не экскурсанта, а гостя.

Последняя задумка: проехать на велосипеде часть пути Пушкина в южную ссылку (Санкт-Петербург - Луга - Порхов - Великие Луки).

В 1997 году познакомился с воспоминаниями господина Довлатова о его работе-гастролях в Пушкинском заповеднике. Прочел про "грандиозный парк культуры и отдыха", про то, что "В заповеднике - толчея. Экскурсоводы и методисты - психи. Туристы - свиньи и невежды. Все обожают Пушкина. И свою любовь к Пушкину. И любовь к своей любви", про то, что "Все служители пушкинского культа были на удивление ревнивы. Пушкин был их коллективной собственностью, их обожаемым возлюбленным, их нежно лелеемым детищем. Всякое посягательство на эту личную святыню их раздражало. Они спешили убедиться в моем невежестве, цинизме и корыстолюбии" и про то, что "Любовь к Пушкину была здесь самой ходовой валютой". Конечно, полемизировать я не буду - каждый имеет право на свою точку зрения. Но мне после этого захотелось еще раз побывать в этих дорогих сердцу местах и сравнить свои впечатления, ведь они в 13-14 лет и 33 могут отличаться очень сильно, может чего и не заметил.

В Петровском. 1997 г.

К тому же "раззадорило" то, что весной 1997 г. Юля с Лерой, Володя с семьей и СЭВ выбрались в Пуш. Горы по дороге в В. Луки. Случай представился в начале сентября, когда друзья брата-москвичи решили выбраться в Пуш. Горы. И вот вместе с ними я и поехал.

Приехали мы в Пушкиногорье в солнечный еще теплый сентябрьский день. Было это на неделе, поэтому народа в заповеднике было очень мало. Посетили могилу Пушкина, затем прошли от границы заповедника (Бугрово) по Еловой аллее в Михайловское, затем мимо "трех сосен" - в Тригорское. То, что монастырь возвращен монахам, сюрпризом не было - знал. Еловая аллея огорчила: пушкинских елей несколько убавилось. Удивительный случай произошел на "аллее Керн". Наши московские друзья решили, что надо обязательно по ней пройти. Я же, дойдя до низенькой оградки, остановился как вкопанный. Мне как будто померещился голос Семена Степановича: "Липы сильно болеют..." Как будто он рядом и не прошло почти 20 лет с нашей встречи. Об этом же напомнила табличка на его доме, хотя и несколько поблекшая: "Это дом, а не музей. Музей дальше", только теперь к ней добавилась мемориальная доска. На дубе рядом по-прежнему рассказывает сказки Кот Ученый. А в доме-музее по-прежнему живет возрожденный Пушкин. Пусть они все останутся там навсегда и дарят нам встречи с чудом.

Я у могилы Пушкина. 1997 г.	Я в Михайловском. 1997 г.	Вид на озеро Кучане из Михайловского. 1997 г.	Вид на озеро Маленец. 1997 г.

Совершенно необычные ощущения я испытал на дороге из Михайловского вдоль озера Маленец. Чувство духовного покоя и умиротворения, какое охватывает зачастую в храме. Здесь это шло от сосен, от холмов и даже от воздуха и было настолько сильным, что охватило всех нас. "Как в Занюсском" - сказали ребята. Я не согласился: "Лучше. Там просто отдыхаешь, здесь же становишься чище". Видимо, не зря эти горы изначально назвали Святыми, не зря так полюбил Поэт.

Могила С.С.Гейченко. 1997 г.

В Тригорском мы неожиданно наткнулись на транспорант, запрещающий посещение парка и городища Воронич "в связи с реконструкцией", а также фото- и видеосъемку. Самое обидное в этом запрете оказалось то, что он фактически закрывал посещение могилы Гейченко и как-то слабо верится, что сделано это было случайно. Конечно, мы поднялись на холм, обойдя его с другой стороны, и постояли рядом с простым деревянным крестом, мысленно поблагодарив Семена Степановича за то великое, что он сделал для всех нас. В парк не пошли, но то, что увидели издали, несколько озадачило. Ряд строящихся "на потоке" сельских домов. Если новое руководство заповедника хотело изобразить деревню, то получилась карикатура на нее в стиле елизаветинско-потемкинских "образцовых" поселений. В настоящей русской деревне не найти и двух похожих домов, да и в шеренгу их никогда не выстраивают, а "вписывают" в окружающую местность. Ну да бог с ними, все равно "пушкинский дух", возрожденный Гейченко, вытравить не удастся.

В Святогорском монастыре. 1998 г.	Дом С.С.Гейченко в Михайловском. 1998 г.

Последняя встреча с Пушкиногорьем в апреле прошлого года еще больше огорчила. Вытащил своего сына вместе с новым "папой" в Великие Луки и на обратном пути заехали в Михайловское. Тихий ужас: прорытая "осушительная" канава через заповедный лес, спиленные деревья, разъезженные самосвалами дороги, пустые глазницы Дома Поэта: Зачем???

Вот кажется и все. Теперь надо отдохнуть - душевных сил на воспоминания и написание этого письма ушло много, на неделю с лишним "выпал" из своих обычных занятий. Сейчас наступило несколько болезненное состояние опустошенности и вместе с тем - удовлетворения от проделанной работы. А это значит, что я сделал все, что мог. Насколько хорошо - оценивать уже не мне.

Васильев Владислав Валентинович,

выпускник с.ш. № 3 г. Великие Луки,

научный сотрудник ВНИИ разведочной геофизики им А.А.Логачева (ВИРГ-Рудгеофизика), С.-Пб.

Необходимое послесловие

За 4 года, прошедшие после написания этой "самоизданной" брошюры, "пушкинскую" тему удалось существенно развить. В 1999 году совершил "цепочку" велопоходов по пути Пушкина: СПб - Луга - Бежаницы, СПб - Новгород - Псков - Пушгоры - Великие Луки. В том же году съездил в Пушкиногорье на встречу с предпоследним (увы...) заездом доброхотов и 3 недели (в том числе день 200-летия со дня рождения А.С.Пушкина) провёл в санатории под Торжком с дочкой Лерой. В 2000 г. совершил 2 велопохода по-вдоль пути Александра Сергеевича в южную ссылку: Великие Луки - Киев и Киев - Днепропетровск. В мае 2002 дотянул эту "нитку" до Ростова-на-Дону. Большая часть из этих поездок, к сожалению, еще толком не описана. Продолжение следует?

В.В., ведущий геофизик ОАО МАГЭ, Мурманск.